Жестокость в СМИ: влияние наблюдения за агрессией.
Вспомните фильмы, которые вы посмотрели за последние месяцы. Теперь ответьте на следующие вопросы: сколько агрессии или жестокости содержал каждый из них? Как часто герои этих фильмов стреляли, дрались или пытались причинить вред окружающим каким-либо другим способом? Если у вас нет особых пристрастий и интересов в области кино, вы, вероятно, признаете, что многие популярные фильмы содержат очень много жестокости — гораздо больше, чем вы можете увидеть в реальной жизни (рис. 9.8). Тщательный анализ содержания телевизионных программ, фильмов и транслируемых спортивных соревнований показывает, что все они содержат большую долю жестокости (Reiss & Roth, 1993; Waters et al., 1993). Действительно, в ходе одного из недавно проведенных исследований психологи, анализировавшие содержание рекламных роликов, посвященных пищевым продуктам — например, молоку, супам и крупам, — обнаружили, что даже в них часто присутствует тема жестокости (Rajecki et al., 1994).
Эти факты заставили многих социальных психологов поставить следующий вопрос: усиливает ли просмотр подобных материалов агрессию среди детей или взрослых? Это проблема чрезвычайно важна, поэтому неудивительно, что она стала предметом в буквальном смысле сотен исследовательских проектов (например, Huesmann & Miller, 1994). Данные этих исследований еще не были в полной мере сопоставлены, но взятые все вместе они указывают на следующий вывод: демонстрация жестокости в СМИ действительно может являться одним из факторов, содействующих повышению уровня жестокости в США и других странах.
Однако, вероятно, наиболее убедительное доказательство наличия важной связи между демонстрацией жестокости в СМИ и агрессией было получено в ходе лонгитюдного исследования, когда участников изучали в течение многих лет (например, Huesmann & Eron, 1986). Так, в одном из наиболее известных исследований все третьеклассники одного из округов в северной части штата Нью-Йорк отвечали на вопрос о своих любимых телевизионных программах. В дополнение к этому были получены оценки агрессии детей, проставленные их одноклассниками. Результаты указывали на существование связи между этими переменными, по крайней мере среди мальчиков: чем больше жестокости видели эти восьмилетние дети по телевидению, тем выше другие дети оценивали их жестокость. Десять лет спустя те же участники исследовались снова, и эта взаимосвязь была подтверждена: чем больше жестокости они видели, будучи детьми, тем выше был уровень их агрессии в подростковом возрасте. Наконец те же люди исследовались еще раз, когда им было около тридцати лет. И вновь агрессия, которую участники наблюдали, будучи детьми, предопределяла уровень их агрессивности, о чем свидетельствовали их собственные самооценки и записи в полицейском журнале об арестах за агрессивные действия. Эти драматические результаты были подтверждены в ходе других долговременных исследований, проведенных во многих странах мира, например в Австралии, Финляндии, Израиле, Польше и Южной Африке (Botha, 1990; Huesmann & Eron, 1986). В ходе всех этих исследований было показано, что чем больше жестокости демонстрируется в телевизионных программах, которые смотрят участники, тем выше последующий уровень их агрессии. Более того, в последних исследованиях сходные данные были получены не только для мужчин, но и для женщин.
Хотя результаты этих тщательных исследований производят глубокое впечатление, важно помнить, что они все еще остаются лишь коррелированными. тот факт, что две переменные поставлены в соответствии друг с другом, еще не означает, что одна из них непременно инициирует другую. Более того, как мы отмечали ранее, не все исследования потенциального влияния жестокости, изображаемой в СМИ, дают сходные результаты. Хотя, когда рассматриваются все типы исследовательских данных и когда результаты всех этих исследований подвергаются метаанализу (Comstock & Paik, 1991; Wood, Wong & Chachere, 1991), получаемые результаты действительно подтверждают заключение, которое мы сформулировали выше: демонстрация жестокости в СМИ может содействовать, наряду со многими другими факторами, проявлению открытой агрессии. К такому же заключению пришли в исследовании воздействия жесткой порнографии, когда женщины предстают в роли жертв, которых насилуют, мучают и издеваются над ними различными способами (например, Linz, Donnerstein & Penrode, 1988; Zillmann & Bryant, 1984). Воздействие таких материалов может усилить желание мужчин самим участвовать в подобных действиях (например, Kutchinsky, 1991; Linz et al, 1988).
Повышенное возбуждение: эмоции, познание и агрессия.
Предположим, что вы едете в аэропорт, чтобы встретить своего друга. По пути другой водитель подрезает вас настолько внезапно, что вы почти сталкиваетесь. Ваше сердце сильно бьется, вы чувствуете, что давление здорово подскочило, но, к счастью, аварии не случилось. Вы подъезжаете к аэропорту, паркуете машину и спешите в зал прилета, потому что самолет вот-вот приземлится. На контроле безопасности вы застреваете из-за пожилого человека, идущего перед вами: когда тот проходил через ворота, раздался сигнал, и он пришел в замешательство. Полицейский никак не может втолковать ему, что нужно вытащить все из карманов и еще раз пройти контроль. Вы чувствуете, как вас охватывает ярость. «Что с ним такое? — думаете вы про себя. — Он что, никогда не был в аэропорту?» Поскольку вы задерживаетесь все больше, вы испытываете сильное искушение закричать на рожилого человека или даже оттолкнуть его, чтобы пройти.
Теперь вопрос: думаете ли вы, что недавний инцидент на дороге мог спровоцировать эту внезапную вспышку гнева? Иначе говоря, могло ли эмоциональное возбуждение от возможного столкновения каким-то образом передаться в совершенно не связанную с этим ситуацию контроля в аэропорту? Действительно, при некоторых обстоятельствах повышенное возбуждение — независимо от его источника — может увеличить агрессию в ответ на фрустрацию или провокацию. В различных экспериментах было обнаружено, что возбуждение, вызванное такими различными источниками, как участие в соревновательных играх (Christy, Gelfand, & Hartmann, 1971), энергичных упражнениях (Zillmann, 1979) и даже прослушивание или исполнение определенной музыки (Rogers & Ketcher, 1979), способствует возникновению последующей агрессии.
Почему это происходит? Исчерпывающее объяснение было предложено теорией переноса возбуждения (excitation transfer theory) (Zillmann, 1994). Теория переноса возбуждения начинается с замечаний о том, что физиологическое возбуждение, независимо от причины своего возникновения, обычно проходит медленно, с течением определенного времени. В результате некоторая доля такого возбуждения может сохраняться, когда человек перемещается из одной ситуации в другую. В приведенном выше примере часть возбуждения, возникшего в результате едва не случившейся аварии, которую называют остаточным возбуждением, могла все еще сохраняться, когда вы проходили контроль в аэропорту. В тот момент, когда вы столкнулись с меньшим источником раздражения, остаточное возбуждение усиливает ваши эмоциональные реакции на этот источник. Результат: вы приходите в ярость, вместо того чтобы просто слегка рассердиться. Далее теория переноса возбуждения утверждает, что такой эффект с наиболыней вероятностью появляется тогда, когда люди почти не подозревают о присутствии остаточного возбуждения — обычная ситуация, поскольку небольшое повышение возбуждения сложно заметить (Zillmann, 1994). Теория переноса возбуждения также утверждает, что подобный эффект обычно имеет место, когда люди осознают присутствие остаточного возбуждения, но относят его на счет событий, происходящих в текущей ситуации (Taylor et al, 1991).
В описанном нами происшествии ваша ярость усилится, если вы осознаете чувство возбуждения, но относите его на счет действий пожилого человека. Мы вернемся к роли познания в агрессии в нашем дальнейшем разговоре о предотвращении и контроле агрессии; как мы увидим, восстановление когнитивного контроля над поведением может быт высокоэффективным и способным уменьшить вероятность возникновения жестокости в межличностных отношениях (Zillmann, 1993).
1. Вопреки первоначальным убеждениям, человеческая агрессия не имеет в качестве единственной или самой важной причины – фрустрацию. В действительности на нее оказывают влияние множество различных социальных факторов, включающих провокацию со стороны окружающих, наблюдение за агрессивными моделями поведения и усиленное возбуждение.
2. Некоторые из этих факторов играют важную роль и в других формах социального поведения. Например, подражание влияет на просоциальное поведение; повышенное возбуждение влияет на многие аспекты социального поведения, например аттракцию; а агрессия в форме сексуальной ревности влияет на многие взаимоотношения.
Кто совершает агрессию?
Можно ли утверждать, что некоторые индивиды совершают агрессивные действия под влиянием личностных характеристик? Неформальные наблюдения говорят о том, что можно. Если одни люди редко теряют самообладание или совершают агрессивные действия, другие, кажется, постоянно выходят из себя, часто с серьезными последствиями. В этом разделе мы рассмотрим некоторые качества личности Или характеристики, которые, по-видимому, играют важную роль в агрессивном поведении.
Оказание помощи и причинение вреда
Модель поведения типа А: почему А в типе А вполне может представлять агрессию. Знаете ли вы кого-нибудь, кого можно было бы описать следующим образом: 1) стремящийся к соперничеству, 2) всегда спешащий, 3) особо раздражительный и агрессивный? Если да, то такой человек обладает чертами
характера, которые психологи называют моделью поведения типа A (Glass, 1977; Strube, 1989). На противоположном конце этого континуума оказываются люди, не обладающие такими характеристиками — люди, которые не стремятся к соперничеству с другими, не борются постоянно со временем и не склонны легко терять самообладание; поведение таких людей описывается моделью поведения типа Б.
Принимая во внимание характеристики, упомянутые выше, кажется единственно разумным ожидать, что люди типа А обычно более агрессивны, чем люди типа Б. Действительно, результаты некоторых экспериментов указывают, что дело обстоит именно так (Baron, Russell & Arms, 1985). Рассмотрим исследование, проведенное Бергманом и его коллегами (Bergman, Gladue & Taylor, 1993). Исследователи создали ситуацию, в которой незнакомый человек провоцировал молодых людей, принадлежащих типу А или типу Б, на совершение ответных действий по нарастающей: раз за разом он повышал силу удара в соревновательном задании на время реакции, где человек, реагирующий медленнее (проигравший при каждой пробе), получал удар той силы, которую устанавливал ему его противник, что и являлось методом изучения агрессии.
Экспериментаторы также измеряли уровень тестостерона у участников, анализируя образцы их слюны перед началом задания. Результаты указывают, что во время выполнения задания люди типа А, имевшие высокий уровень тестостерона, устанавливали наибольший уровень силы ударов для своих противников. Кроме того, люди типа А с высоким уровнем тестостерона гораздо чаще, чем другие участники, использовали максимально возможную силу ударов. Эти данные говорят о том, что такие две персональные характеристики, как модель поведения типа А и уровень тестостерона, играют важную роль в проявлении агрессивного поведения.
Дополнительные данные указывают на то, что люди типа А действительно более агрессивны: они совершают агрессивные действия по отношению к другим людям не просто потому, что это помогает им достигнуть определенных целей, например победы в атлетических соревнованиях или продвижения по служебной лестнице; они с большей вероятностью, чем люди типа Б, вовлекаются в процесс, называемый психологами враждебной агрессией — агрессией, основной целью которой является причинение жертве вреда (Strube et al, 1984). С учетом этого факта неудивительно, что люди типа А с большей вероятностью, чем люди типа Б, совершают такие действия, как жестокое обращение с детьми или супругом/супругой (Strube et al., 1984). Более того, оказывается, что такие люди спонтанно судят об окружающих с точки зрения враждебности (Zelli, Heusmann & Cervone, 1995). Наоборот, люди типа А с меньшей вероятностью участвуют в инструментальной агрессии — агрессии, которую человек использует не для того, чтобы причинить вред жертве, а чтобы достичь других целей, например контроля над ценными ресурсами или одобрения со ,стороны окружающих за «жесткие» действия.
Раздражительность, обдумывание и «Большая пятерка» личностных характеристик. В последние годы исследователи личности пришли к одному потрясающему заключению: хотя критерии, по которым люди отличаются друг от друга, очень разнообразны, многие ;из них могут быть отнесены лишь к пяти базовым измерениям, приведенным в табл. 9.1 (McCrae & Costa, 1997; Funder & Sneed, 1993). Многие исследования говорят о том, что эти величины действительно являются ключевыми чертами личности.
Например, даже незнакомец при первой встрече может определить степень выраженности некоторых из них в характере человека (Funder & Colvin, 1991; Watson, 1989). Некоторые из этих измерений тесно связаны с удовлетворенностью своей работой и успехами во многих областях жизни (Bar-rick & Mount, 1993). Связаны ли эти измерения с агрессией? Исследование, проведенное Капрара и его коллегами (например, Саргага let al., 1994) указывает, что это действительно так.
В ходе этих исследований — большая часть которых была проведена в европейских странах, например в Италии, — Капрара (Саргага, 11986, 1987) обнаружил, что некоторые черты, включая раздражительность (склонность импульсивно или грубо реагировать даже на легкую провокацию), эмоциональную реактивность (склонность слишком эмоционально реагировать на разочарование) и обдумывание ((склонность размышлять о провокациях и искать способы отмщения), связаны с агрессией. Он обнаружил, что эти характеристики в Квою очередь тесно связаны с двумя аспектами «Большой пятерки» личности: дружелюбием и эмоциональной устойчивостью. Другими словами, люди с высоким показателем раздражительности и эмоциональной реактивности обычно оказываются на враждебном конце (Измерения «дружелюбие—враждебность», в то время как люди с высоким показателем обдумывания попадают на неустойчивый конец измерения «эмоциональная устойчивость». Другое исследование подтверждает точку зрения о том, что дружелюбие — в форме чувствительности к проблемам других — уменьшает сексуальную агрессию (Dean & Malamuth, 1997).
Таким образом, можно утверждать, что крайне агрессивные люди — это люди недружелюбные, подозрительные, враждебно настроенные, а также эмоционально неустойчивые и остро реагирующие на любые раздражение.
Половые различия в агрессии: существуют ли они в действи тельности? Правда ли, что мужчины более агрессивны, чем женшины?
Фольклор утверждает, что это так, данные исследований также свидетельствуют о том, что в этом случае подобные неформальные наблюдения верны: когда людей спрашивают о том, участвовали ли они когда-либо в агрессивных действиях, мужчины гораздо чаще, чем женщины, сообщают о случаях агрессивного поведения в своей жизни (Harris, 1994; рис. 9.10). Однако при более внимательном рассмотрении картина половых различий в агрессии становится более сложной. С одной стороны, мужчины с большей вероятностью совершают агрессивные действия, а также выступают целью такого поведения (Bogard, 1990; Harris, 1992, 1994), хотя случаи, касающиеся сексуальной ревности, представляют важное исключение из этого правила (de Weerth & Kalma, 1993; Harris, 1994; Malamuth et al, 1995). Однако, с другой стороны, степень этих различий значительно варьируется в зависимости от ситуации.
Во-первых, половые различия в агрессии проявляются гораздо ярче при отсутствии провокации, чем при ее наличии. Другими словами, мужчины с большей вероятностью, чем женщины, совершают агрессию по отношению к окружающим, когда эти люди никак не провоцируют их на такие действия (Battercourt & Miller, 1996). Напротив, в ситуациях, где провокация присутствует, половые различия в агрессии обычно уменьшаются или даже исчезают совсем. Более того, степень — и даже направление — половых различий в проявлении агрессии сильно варьируется в зависимости от рассматриваемого типа агрессии. В то время как мужчины чаще, чем женщины, участвуют в различных формах физической агрессии — удары, толчки, пинки, использование оружия, — женщины, напротив, более склонны к проявлению вербальной агрессии и различных косвенных форм агрессии. Они действительно чаще используют такие формы агрессии, при которых жертва не может сразу определить, что против нее совершается агрессия, или даже осознать, что является объектом агрессивного поведения (Archer & Haigh, 1996; Bjorkqvist, Lagerspetz & Kaukiainen, 1992). Дети используют такие косвенные формы агрессии, как ложь, а также распространение слухов за спиной объекта, превращение друга в соперника, полное игнорирование партнера. Данные исследований свидетельствуют о том, что половые различия проявляются уже у восьмилетних детей и значительно усиливаются в подростковом возрасте (Bjorkqvist et al., 1992), сохраняясь затем и у взрослых (Campbell, Sapochnik & Muncer, 1996).
Данные последних исследований (Bjorkqvist, Osterman & Hjelt-Back , 1994) можно интерпретировать следующим образом: несмотря на то что с возрастом мужчины чаще используют косвенные формы агрессии, женщины продолжают «опережать» их в этом отношении.
Подведем итог: некоторые различия в проявлении агрессии между мужчинами и женщинами действительно существуют, но эти различия часто более тонки и сложны, чем можно предположить, опираясь на неформальные наблюдения. Игли и ее коллеги (Eagley, 1987; Eagly & Wood, 1991) предлагают социально-ролевую интерпретацию половых различий в агрессии. В соответствии с этой точкой зрения, многие общества ожидают, что мужчины должны быть самоуверенными, властными и более агрессивными, чем женщины, но также ожидают, что женщины должны быть более мягкими, более эмоциональными и больше склонными к заботе о благополучии других людей. Исследователи утверждают, что именно эти ожидания лежат в основе половых различий в проявлении агрессии. Хотя эти аргументы являются очень убедительными и подтверждаются результатами многих исследований (например, Coats & Feldman, 1996; Eagley & Steffen. 1986), некоторые данные указывают на то, что биологические или генетические факторы также определяют большую склонность мужчин к участию в некоторых формах агрессии. Вероятно, наиболее убедительным доказательством этого влияния является тот факт, что чем выше у мужчин уровень тестостерона, тем выше уровень агрессии, сообщаемой или проявляемой участниками исследований (например, Berman, Gladue, & Taylor, 1993; Gladue, 1991).
Все эти данные, а также данные нескольких других исследовании (например, Olweus, 1986) говорят о том, что социальные и биологические факторы влияют на половые различия в проявлении агрессии. Тем не менее важно понять, что даже если гормональные факторы и играют некоторую роль в половых различиях, это никоим образом не подразумевает, что мужчины должны демонстрировать более высокий уровень агрессии, чем женщины. Наоборот, кажется очевидным, что половые различия в агрессии, как и другие половые различия, которые мы рассматривали ранее, основываются на сложном взаимодействии многих различных факторов и не являются неизменной определяющей социального поведения.
1. Некоторые личностные характеристики влияют на агрессию. К ним относятся модель поведения типа А, склонность к враждебной атрибуции и две характеристики из «Большой пятерки» личности.
2. Те же самые характеристики оказывают влияние и на многие другие аспекты социального поведения. Например, модель поведения типа А играет роль в поведении на рабочем месте, а «Большая пятерка» личности связана с самовосприятием (глава 4) и поведением в группе (глава 10).
Предотвращение агрессии
Мы надеемся, что одну идею данной главы вы запомните на многие годы: агрессия Не является неизбежной или неизменяемой формой поведения. Напротив, поскольку она основывается на сложном взаимодействии внешних событий, познания и личных характеристик, ее можно предотвратить или ослабить. В последнем разделе мы рассмотрим несколько процедур, которые могут быть эффективными, если использовать их соответствующим образом.
Наказание: эффективное средство устрашения против жестокости?
Поддерживаете ли вы смертную казнь — наказание смертью за определенные жестокие преступления? Некоторые политики считают, что она действует как средство устрашения для преступников, которые совершают агрессивные действия, однако другие политики сомневаются в этом. Третьи утверждают, что смертная казнь делает общество более безопасным, поскольку она регулярно устраняет жестоких преступников. Как мы объясним ниже, этот вопрос является сложным, а данные по нему разнородны; следовательно, мы не можем решить его здесь (Baron & Richardson, 1994). Но что мы можем сделать, так это указать на несколько относящихся к делу фактов использования наказания — действий, вызывающих отвращение к последствиям нежелательного поведения с целью уменьшить тот или иной тип поведения — как метода уменьшения открытой агрессии.
Во-первых, мы должны отметить, что существующие данные указывают на то, что наказание может быть эффективным методом удержания людей от различных форм нежелательного поведения, однако такое влияние не является ни автоматическим, ни надежным. Если наказание не применяется в соответствии с основными принципами, оно становится совершенно неэффективным. Какие условия нужно выполнить, чтобы наказание сыграло отведенную ему роль? Во-первых, оно должно быть безотлагательным — должно следовать за агрессивными действиями как можно быстрее. Во-вторых, оно должно быть несомненным — вероятность того, что наказание последует за агрессией, должна быть стопроцентной. В- третьих, оно должно быть сильным, т. е. такой величины, чтобы быть очень неприятным для потенциальных наказуемых. Наконец, оно должно рассматриваться как справедливое; если же оно воспринимается наказуемыми как случайное или не связанное с их действиями, его устрашающее влияние сильно уменьшится.
Социальное разнообразие: критический анализ
Различия в понятии «культура чести» в разных районах Соединенных Штатов Америки В Соединенных Штатах Америки Юг долгое время рассматривался как регион более жестокий, чем Север, вероятно из-за его более высоких температур, более высокого показателя бедности или, возможно, из-за существовавшего там рабства. Коэн и коллеги (Cohen, Nisbett, Bowdle & Schwarz, 1996) исследовали другую гипотезу: они предположили, что у южан выработались иные социальные нормы агрессии. Это не значит, что южане более склонны к агрессии; как раз наоборот, утверждается, что мужчины-южане в большей степени, чем мужчины-северяне, обладают культурой чести, глубокой верой в свою собственную честь и честь своей семьи (Cohen & Nisbett, 1994; Nisbett, 1993). Мужчинам, воспитанным на Юге, эти нормы предписывают быть порядочными и гордиться своей храбростью, силой, добродетелью. С этой точки зрения оскорбления воспринимаются как действия, порочащие репутацию человека, вследствие чего возникает необходимость восстановить статус, используя агрессию или жестокое поведение. Согласно предположению Коэна и его коллег, культура чести у южан передавалась от поколения к поколению, она сохраняется даже сейчас в законах и нормах политики, более благосклонно относящихся к агрессии, чем на Севере (Cohen, 1996; Nisbett, 1993; Nisbett & Cohen, 1996). Таким образом, даже для южанина 1990-х годов провокация является угрозой его социальному статусу и требует агрессивной ответной реакции для восстановления самоуважения. Вы можете вспомнить, что уже читали в этой главе о том, что провокации часто ведут к агрессии; согласно гипотезе «культуры чести», на южан провокация влияет еще очевиднее, потому что мужчины Юга усвоили убеждения, предполагающие агрессивные реакции на подобные угрозы.
Чтобы проверить эти предположения, Коэн и его коллеги провели в Мичиганском университете серию интересных экспериментов. Исследователи набирали участников по телефону, предлагая им 5 долларов за участие в исследовании, предположительно касающемся времени реакции и человеческих суждений. Участвующие в эксперименте мужчины не подозревали, что в действительности исследование касалось региональных различий в проявлении агрессии. После короткого введения в суть эксперимента мужчины заполняли демографическую анкету, а затем по просьбе экспериментатора должны были отнести ее на стол, находящийся в конце узкого коридора, непосредственно прилегающего к лаборатории. Когда экспериментатор заканчивал объяснение инструкций, помощник экспериментатора (назовем его «Биф») входил в коридор и открывал ящик с картотекой, делая вид, что занят каким-то делом. Поскольку коридор был очень узким, Биф был вынужден закрывать ящик, чтобы дать пройти участнику; затем Биф опять открывал ящик. Когда участник возвращался, Биф опять был вынужден закрыть ящик; на этот раз он со стуком захлопывал ящик, задевал плечом участника и оскорблял его, когда тот направлялся в соседнюю комнату. Как вы видите, эта обида была ловкой провокацией! Подтверждая гипотезу Коэна, мужчины- южане реагировали с большей яростью, чем мужчины-северяне. Точно так же южане чаще реагировали агрессивно, когда их просили представить, что другой мужчина пытается ухаживать за их невестой.
Коэн и его коллеги использовали процедуру оскорбления в двух дальнейших экспериментах. Их второй эксперимент показал, что обида действительно повышает уровень тестостерона у южан, но не у северян. Следовательно, этот эксперимент продемонстрировал наличие физиологического свидетельства готовности к агрессии, но не реальную агрессию. В третьем эксперименте, показавшем, что оскорбленные мужчины-южане вели себя смелее и по сравнению с мужчинами, которых никто не оскорблял, и по сравнению с северянами.
Эти результаты свидетельствуют о том, что в США «культура чести» более характерна для мужчин-южан, чем для мужчин-северян; на Юге считается, что обиды оскорбляют доброе имя человека, и тот должен восстановить свой статус, прибегая к агрессивному поведению. Принимая во внимание природу этого исследования, важно подчеркнуть некоторые особенности этих экспериментов, которые отмечал и сам Коэн, и его коллеги. Во-первых, даже северяне с большей агрессией реагировали на провокацию; южане реагировали немного сильнее.
Во-вторых, результаты, касающиеся таких региональных различий, являются корреляционными — они не позволяют исследователю определить, действительно ли такая переменная, как «культура чести», является причиной подобных результатов. В-третьих, в ходе этих экспериментов была изучена лишь одна сторона культуры чести — если бы рассматривалась вежливость или склонность к оказанию помощи, вполне могли быть получены противоположные результаты. Наконец, как мы уже отмечали в этой главе, агрессивное поведение является результатом взаимодействия социального научения, ситуативных переменных, например провокации, и биологических переменных, например уровня тестостерона. Простой факт, что кто-то родился на Севере или на Юге, вряд ли является достоверным сигналом о том, будет ли этот человек совершать агрессию против вас!
К сожалению, как вам известно, эти условия не всегда выполняются в уголовно-правовых системах многих наций. Во многих обществах наказание за агрессивные действия откладывается на месяцы или даже годы; многие преступники избегают ареста и наказания; величина самого наказания варьируется в зависимости от решения суда или места вынесения приговора; а наказание часто действительно воспринимается теми, кто его получает, как несправедливое или неправомерное. Если принять во внимание эти факты, то едва ли стоит удивляться, что наказание как средство устрашения против совершения жестокого преступления часто не достигает своей цели. Если можно так сказать, исход игры предрешен. Было бы наказание более эффективным в качестве устрашения против жестокости, если бы оно использовалось должным образом?
Хотя мы не можем утверждать этого с уверенностью, существующие данные говорят о том, что потенциально оно могло бы оказывать такое влияние, но лишь в том случае, если наказание используется в соответствии с принципами, описанными выше.
Когнитивное вмешательство: извинение и преодоление когнитивного дефицита.
Давайте еще раз вернемся к нашему примеру с тележкой в магазине. На этот раз представьте, что сразу же после того, как покупательница протаранила вас своей тележкой, она начала извиняться. «Простите меня! — сказала она, явно расстроенная. — Я сделала вам больно? Извините меня!» Рассердитесь ли вы? Вероятно нет. Ее извинение — признание проступка плюс просьба о прощении — будет играть важную роль в смягчении вашей эмоциональной реакции. Конечно, ваша реакция будет сильно зависеть от природы ее извинений и от их искренности. Данные исследования говорят о том, что извинения за действия, причины которых не подлежат контролю извиняющегося, намного более эффективны, чем извинения, ссылающиеся на события, подлежавшие контролю этого человека (Weiner et al, 1987). И мы гораздо с меньшей вероятностью рассердимся, если извинения покажутся нам искренними, чем в том случае, если они покажутся нам попыткой скрыть истинное преступное намерение (Baron, 1989b; Ohbuchi, Kameda & Agarie, 1989b). Поэтому извинения могут быть эффективными когнитивными стратегиями уменьшения агрессии.
Другие когнитивные методы связаны с понятием когнитивного дефицита, подразумевающего, что у испытывающего сильную ярость человека способность оценить последствия собственных действий может ослабнуть. В результате эффективность ограничений, обычно служащих для контролирования агрессии (например, страх возмездия), может уменьшиться. Поэтому любые процедуры, способствующие преодолению когнитивного дефицита, могут помочь уменьшить открытую агрессию (Zillmann, 1993). Один из таких методов касается предварительной атрибуции — отнесения раздражающих действий других на счет непреднамеренных причин до того, как провокация действительно происходит. Например, перед тем как встретиться с кем-то, кто, как вы считаете, может вас раздражать, вы можете напомнить себе, что он или она не намерены рассердить вас — это лишь результат неверно выбранного стиля общения. Другой метод заключается в том, чтобы не позволять себе — или другим — обдумывать предшествующие реальные или воображаемые обиды (Zillmann, 1993). Один из способов добиться этого — участвовать в приятных, увлекательных занятиях, не имеющих никакого отношения к злости или агрессии: от просмотра веселых фильмов или телевизионных программ до отгадывания интересных задач. Такие занятия предусматривают период обдумывания и переговоров, во время которых злость может рассеяться, они также помогают восстановить когнитивный контроль над поведением — контроль, который играет ключевую роль в подавлении открытой агрессии.
Тренировка социальных способностей: учимся ладить с людьми.
Одна из причин того, почему многие люди оказываются вовлеченными в агрессивное поведение, состоит в том, что им крайне не хватает базовых социальных умений. Они не знают, как спокойно реагировать на провокации со стороны других людей, не раздражаясь при этом. Они также не знают, как объяснить окружающим свои желания, и все больше разочаровываются, когда люди не принимают во внимание эти желания. Люди, которым недостает базовых социальных навыков, по-видимому, порождают основную долю жестокости в обществе (Toch, 1985). Следовательно, обучение этих людей социальным навыкам, которых им недостает, может оказать большую помощь в ослаблении агрессии в целом.
К счастью, систематические процедуры обучения людей таким способностям действительно существуют, и они не очень сложны. Например, и взрослые, и дети могут быстро приобрести вспомогательные социальные навыки при наблюдении за социальными моделями -— людьми, которые демонстрируют эффективное и неэффективное поведение (Schneider, 1991). Более того, для достижения успеха хватает лишь нескольких часов такого обучения (Bienert & Schneider, 1993). Полученные данные позволяют выделить следующие моменты: 1) крайне агрессивные люди — и дети и взрослые — не обязательно являются «плохими» людьми, атакующими других под действием неконтролируемых враждебных импульсов; 2) их агрессия часто возникает из-за дефицита базовых социальных навыков и 3) такой дефицит можно легко преодолеть.
1. Основные принципы социальной психологии предопределяют наличие нескольких различных методов предотвращения или уменьшения человеческой агрессии. Наказание может быть эффективным, но лишь при благоприятных условиях.
2. Эти методы включают склонность людей объяснять провокационные действия причинами, отличными от злого умысла (атрибуции; см. главу 2), и обучение этих людей социальным навыкам, облегчающим общение (подражание; см. главу 5).
